Спортивный портал

Фото Павла КУБАНОВА, «СЭ»

Менее ста дней остается до открытия летней Олимпиады-2016. Предстартовое волнение охватывает не только функционеров и завоевавших лицензию спортсменов, но и родителей наших олимпийцев.

Об этом и многом другом обозреватель «СЭ» распросил маму чемпионки Пекина-2008 в команде и бронзового призера Лондона-2012 в личном разряде саблистки Ольги Харлан.

ОЛЯ ЗАКУСЫВАЛА ГУБУ, НО ВИСЕЛА ДО ПОСЛЕДНЕГО

— Ирина Гариевна, можете вспомнить, как маленькая Оля впервые взяла в руку холодное оружие?

— Вообще-то, сначала мы, как любую прелестную девочку, отдали ее на бальные танцы, которыми она прозанималась три года и чувствовала себя весьма органично. Были какие-то победы, она активно выступала в двух категориях с двумя партнерами. Сами знаете, дефицит мальчиков — главная проблема всех студий бальных танцев.

Но потом, видимо, взыграло спортивное прошлое всей нашей семьи. Олина бабушка занималась волейболом, дедушка — боксом, а папа — плаванием и парусным спортом, впоследствии обучал юных яхтсменов. И вот однажды в разговоре с крестным папой дочери — Анатолием Шликарем — родилась идея привести Олю на занятие юных саблистов.

— Когда вы поняли, что фехтование — это, что называется, её?

— На первом же занятии дочки в секции. Сначала детей попросили побегать и попрыгать, а затем произошло нечто интересное. Тренеры дали задание: повиснуть на турнике, и обозначили стимул — тот, кто провисит дольше остальных, получит настоящий сабельный клинок…

Прошло довольно много времени, и родители обнаружили, что в воздухе остались только два человека — Оля и еще один мальчик. Дочке пришлось нелегко: руки затекали, она меняла их — то повисит на левой, то на правой, то снова на обеих. И хотя никакого клинка она не получила, потому что тот парень провисел час или даже дольше, ее поразительное упорство — то, как она закусывала губу, чтобы стерпеть и не упасть красноречивее любых слов подчеркнуло ее желание быть здесь самой лучшей. 

— Вы неоднократно приводили дочери в пример итальянскую рапиристку Валентина Веццали, которая стала олимпийской чемпионкой в 38 лет, успев при этом родить двух детей…

— Ну, конечно, мне хочется понянчить внуков. Но ни старшая дочь — Татьяна, которая тоже будет поддерживать Олю на Олимпиаде в Рио, ни сама Олечка нас с супругом пока не одаривают. Вот и гадаем: кто из них осчастливит потенциальных бабушку и дедушку раньше. (Улыбается). 

— Сама Ольга не делилась с вами своими после олимпийскими планами?

— Мы надеемся, что, может, по окончанию сезона они с мужем смогут спокойно побыть вместе какое-то время и сделать перерывчик в ее насыщенной карьере. В конце концов, обе дочери очень любят детей, но есть уважительная причина под названием «карьера»… 

— Еще один вопрос почти интимного свойства: пойдете ли по старой доброй традиции накануне вылета в Рио с дочерью в церковь, чтобы освятить ее перчатку?

— Ох, все-то вы знаете… (Улыбается). Оля когда-то мельком рассказала об этом обычае еще в 2008-м, а затем мы стали следовать ему каждый год. Сделаем так и сейчас, ведь это ритуал, который приносит удачу. Мы, вообще, частенько ходим в церковь — там как-то успокаиваешься. И хотя говорят, «На Бога надейся, а сам не плошай», но ты идешь и есть маленькая надежда, что Боженька все видит, и он оценит труд каждого человека по заслугам.

ВСЛЕД ЗА ДОЧЕРЬЮ «ПРИСЕЛА» НА ОВСЯНКУ

— Восемь лет назад, после победы в Пекине, девушкам подарили по именному «Пежо». Один такой с Галиной Пундик за рулем можно увидеть в Киеве и в Нетешине, а как поживает ваш красный экземпляр?

— Оля какое-то время назад купила другую машину, а на этой ездим мы с мужем. Я недавно на себе осознала, что в 50 лет жизнь действительно начинается заново. Например, стала потихоньку заниматься бизнесом, сдала на права… Само собой, иногда ко мне подходят люди: спрашивают, что это за пять разноцветных колечек на капоте и именной номер «ОЛЯ», и я отвечаю: мол, да, все верно, я — ее мама».  

— С милиционерами инциденты случаются?

— Иногда да. Но заканчивается обычно хорошо. Они желают Оле побед и отпускают. Так что в этом плане, признаюсь, я немножко грешна. (Улыбается). 

— Но машинка-то и вправду немолода. Не барахлит?

— Да вот недавно ехала к Олиной бабушке, позвонили по телефону. Прижалась к обочине, чтобы спокойно поговорить, а тут мимо на огромной скорости проносится грузовик, а из-под него вылетает камушек — и… разбивает мне заднее стекло. Хорошо — не переднее, а иначе мы бы не доехали. Что же касается состояния автомобиля, то его поддерживает наш папа. Вот уж кто щепетилен и внимателен к каждой мелочи: и помоет, и подчинит если нужно… А мы с Олей легче ко всему этому относимся.

— В детстве Ольга любила хлеб с кетчупом, а еще салат с печенью трески. Вкусы не изменились?

— Еще как изменились. Еще недавно, когда дочка была чуть помладше, к каждому ее приезду готовила много всякого — и селедку под шубой, и салаты, а теперь она — на правильном питании. Спрашиваю: «Оля, что приготовить?» — «Мам, ну ты же все знаешь — паровая красная рыба или филе в мультиварке с овощами». 

— А как же мясо? 

— Можно ту же паровую курочку… Но теперь угодить ей стало сложнее. (Смеется). Правильную еду и готовить нужно правильно. Разве что иногда овощной салатик вместе едим. А еще дочка меня подсадила на овсянку с медом. Запариваем с утра на воде, она еще добавляет орехи и фрукты, а я — минималистично: только каша и мед. 

— Папа пока еще держится?

— Да! Ему овсянка не по вкусу. (Улыбается). 

ПО УТРАМ БЕГАЕМ ВМЕСТЕ С ВЕРОНОМ

— Какие три ассоциации возникают у вас при упоминании Рио-де-Жанейро?

— Ну, первая, это, конечно, Остап Бендер. Его белые штаны и классическая фраза: «Да, это не Рио-де-Жанейро». Кроме того, естественно, бразильский карнавал. А еще — те бедные кварталы, в которые нам, скорее всего, нельзя будет поехать…

— Так называемые фавелы?

— Да. Помнится, когда в свое время смотрели бразильские сериалы, то в них нам показывали только миллионеров. Но у нас кум ходит в рейсы и рассказывает, что обеспеченных людей здесь очень мало. Жаль, что всем людям на свете помочь нельзя, как правило, все зависит от тебя самого. И если раньше говорили «Богатые тоже плачут», то сейчас хочется, чтобы бедные почаще смеялись. 

— Как поживает любимец вашей семьи — многодетный папаша лабрадор Верон?

— К сожалению, сейчас наш красавец мучается от дисплазии тазобедренного сустава, и мы держим его на обезболивающих. Он ведь у нас — еще не старичок, пошел всего пятый год, но дисплазия, увы, популярная болячка у выведенных генным образом пород, к которым относятся в частности, лабрадоры и сенбернары. А еще держим его на диете, так как зимой у Верончика было несварение желудка, и он здорово похудел. Но ничего: теперь вместе делаем зарядку, по утрам бегаем, чтобы сохранять хорошую форму. 

— Вы ведь так и не признались, каким видом спорта занимались в детстве?

— Плаванием — с 6 до 12-ти. А потом мне запретили ходить в бассейн из-за отита. Кто знает, может тоже была бы чемпионкой? (Улыбается). А с мужем мы не только плавали в параллельных группах, но и учились в параллельных классах.

— Ирина Гариевна, вопрос не в бровь, а в глаз. Вот прямо сейчас кто-то из будущего гарантирует вам, что Ольга завоюет в Рио медаль. Но… не золотую, а серебряную, чтобы у вас в домашнем музее образовался полный олимпийский комплект. Согласитесь на такой вариант?

— Знаете… Я соглашусь на все. 

— На все, что, так сказать, блестит?

— На все, чтобы мне не предложили. Я и Оле всегда говорю одно и тоже: какое бы место ты не заняла, при любом результате ты — наша дочка, мы тебя любим, как и вся Украина.

Михаил СПИВАКОВСКИЙ, Спорт-Экспресс в Украине